В.З.Демьянков

Понятие и концепт в художественной литературе и в научном языке

Авторская модификация статьи, опубликованной в журнале «Вопросы филологии», в номере, посвященном академику РАН Ю.С. Степанову. (М., 2001. № 1. С.35-47.)

В электронной версии учтены редакторские замечания Э.К.Лавошниковой.

См. также более позднюю мою публикацию, продолжающую линию исследования, начатую в этой статье:

Термин «концепт» как элемент терминологической культуры // Язык как материя смысла: Сборник статей в честь академика Н. Ю. Шведовой / Отв. ред. М. В. Ляпон. – М.: Издательский центр «Азбуковник», 2007. (РАН: Институт русского языка им. В. В. Виноградова). С. 606–622.

---

1. Родной романский ареал

1.1. Латинский узус

1.2. Французский узус

1.3. Итальянский и испанский узусы

2. Чужая территория: германский ареал

2.1. Немецкий узус

2.2. Английский узус

3. Чужая территория: русский узус

3.1. Художественная литература

3.2. Гуманитарные науки

Заключение

Литература

---

-35-

Понятие и концепт, непременно присутствующие в научном дискурсе – исторически дублеты, русское понятие калькирует латинское conceptus. Однако в современном (научном и ненаучном) узусе эти термины расходятся в употреблении.

Мы рассмотрим, как употребляется термин концепт в русском, латинском, французском, испанском, итальянском, английском и немецком языках. Для этого был обследован большой корпус текстов различных жанров. Предметом нашего рассмотрения являются не столько сами концепты – этому посвящен замечательный словарь русской культуры Ю.С.Степанова [10], – сколько то, как мы о них говорим, употребляя метаязык.

Оказалось, что в указанных разнообразных узусах термин концепт сохраняет сему ‘незавершенность, зачаточность’.

1. Родной романский ареал

1.1. Латинский узус

В латыни форма conceptus – пассивное причастие и интерпретируется как ‘зачатый’. Например: pereat dies in qua natus sum et nox in qua dictum est conceptus est homo «Погибни день, когда я был рожден, и ночь, в которую сказано: зачался человек» (Vulgata, Job)[1]. О том, что это причастие, свидетельствует, например, возможность употребляться атрибутивно[2], в предикатной позиции согласовываться по роду и падежу с подлежащим[3] и употребляться в специфически причастных конструкциях[4].

Суффиксальное производное conceptaculum имело значение ‘вместилище, хранилище’[5] и отражало семантику глагола concipio ‘собирать, содержать’.

Итак, сема “зародыш” исходно заложена в самом латинском термине концепт, а сема “резервуар, хранилище” – в этимоне термина концепция, из которого выводимы и другие (переносные) значения, такие как “соединение, сумма, совокупность, система”, “резервуар, хранилище” (синоним: conceptaculum); “формулировка (редакция) юридических актов”, “зачатие, принятие семени”.

Современное значение “понятие, концепт” классической латыни чуждо. В средневековой латыни, когда исходное значение было еще живо, метафорический перенос “зародыш à понятие” ощущался, видимо, слишком живо, а потому им не злоупотребляли. Поэтому даже в философских текстах средних веков, например, у Тертуллиана (160-220), у Св. Августина (354-430), у Боэция (480-524) conceptus употребляется чаще всего как причастие со значением “зачатый”, а не существительное со значением “понятие”[6].

-36-

Впрочем, у последователей и критиков “концептуализма” как философского течения, основанного Д.Скотом (ок. 1266 – 1308), встречаем технический термин conceptus для обозначения того, что соединяет вещь и речь, ср.: Medium inter rem et sermonem vel vocem est conceptus, см. подробнее [3, 139-172] и [13, 157-158]. Возможно, логики опирались на метафору «понятие как источник (“зародыш”) знания о предмете». Недаром в современном узусе, например в русском, имеем выражение в зародыше (ср. нем. im Kern, букв. “в ядре”).

Позже, когда латынь становится не единственным, а всего лишь одним из языков науки – в сочинениях на латинском языке Р.Декарта, Ф.Бэкона, Т.Гоббса, Дж.Локка и др. термин conceptus (а также praeconceptus) по-прежнему редок: слишком яркой, явной физиологической метафоры избегали в научном языке и тогда. Так, знаменитые ясные и отчетливые идеи (концепты) Декарта в латинском оригинале «Размышлений» упоминаются только один раз и могут быть истолкованы как нетривиальная метафора: Agnosco etiam quasdam alias facultates, ut locum mutandi, varias figuras induendi, & similes, quae quidem non magis quàm praecedentes, absque aliquâ substantiâ cui insint, possunt intelligi, nec proinde etiam absque illâ existere: sed manifestum est has, siquidem existant, inesse debere substantiae corporeae sive extensae, non autem intelligenti, quia nempe aliqua extensio, non autem ulla plane intellectio, in earum claro & distincto conceptu continetur (Renatus Des Cartes, De rerum materialium existentiâ). Conceptus у Декарта чаще всего причастие. А у Б.Спинозы в «Этике» conceptus более част и встречается в контекстах близких к современным: Per ideam intelligo mentis conceptum quem mens format propterea quod res est cogitans (Spinozae Ethica, ordine geometrico demonstrata).

1.2. Французский узус

В современном французском языке concept невозможно употребить в функции причастия: сегодня это однозначно существительное. Пассивное причастие conçu “задуманный” (от concevoir) пришло на смену причастию conceptus. Невозможностью употребить concept в привычной причастной роли можно объяснить малую употребительность термина concept в ту эпоху, когда латынь еще была языком науки во Франции.

Так, хотя у Декарта и встречается в «Размышлениях» (на латинском языке) термин conceptus, однако в работе «Discours de la méthode», написанной по-французски, термина concept не находим ни разу, вместо него употребляются connoissance (современное connaissance), то есть “знание”, raisonnements (“рассуждения”), idées “идеи”, pensées “мысли”, idées ou notions “идеи или понятия”, chose “вещь” – там, где мы ожидали бы concept, ср.: J'ai été nourri aux lettres dès mon enfance; et, pourcequ'on me persuadoit que par leur moyen on pouvoit acquérir une connoissance claire et assurée de tout ce qui est utile à la vie, j'avois un extrême désir de les apprendre – или глагол (а не существительное!) группы concevoir “понимать, задумывать” (entendre “понимать”, voir “видеть”, connaître “знать”, présenter “представлять” или, как сегодня модно стало говорить, “презентировать”, montrer “показывать”, faire voir “демонстрировать”), напр.: je jugeai que je pouvois prendre pour règle générale que les choses que nous concevons fort clairement et fort distinctement sont toutes vraies, mais qu'il y a seulement quelque difficulté à bien remarquer quelles sont celles que nous concevons distinctement. Один раз встретился нам concept у Д.Дидро: L'acte de la généralisation tend à dépouiller les concepts de tout ce qu'ils ont de sensible (D.Diderot, Pensées sur l'interprétation de la nature).

Из нашего корпуса видно, что вплоть до конца XIX века термин concept по-французски употреблялся исключительно редко, да и то в высокой философии: его мы не находим в художественной литературе. В философских сочинениях он начинает встречаться более или менее часто со времени Э.Дюркгейма и А.Пуанкаре. У Дюркгейма в довольно объемном произведении мы находим этот термин всего шесть раз, наиболее характерное употребление связано с “формированием понятий у индивида”: Si de la sensibilité confuse de l'origine la faculté d'idéation s'est peu à peu dégagée, si l'homme a appris à former des concepts et à formuler des lois, son esprit a embrassé des portions de plus en plus étendues de l'espace et du temps, si, non content de retenir le passé, il a de plus en plus empiété sur l'avenir, si ses émotions et ses tendances, d'abord simples et peu nombreuses, se sont multipliées et diversifiées, c'est parce que le milieu social a changé sans interruption (E.Durkheim 1893, De la division du travail social). В очень близком контексте встречаем этот термин и у Пуанкаре: Voyons maintenant comment cette notion s'est généralisée et comment a pu en sortir le concept des continus à plusieurs

-37-

dimensions (H.Poincaré 1902, La Science et l'hypothèse). В этом же тексте мы нашли всего семь вхождений термина concept, все переводимые как “понятие + Р.п.”, например, concept abstrait de l'entropie “абстрактное понятие энтропии», concept général de groupe “общее понятие группы”, concept du continu mathématique “понятие математической непрерывности”.

В словаре Лаланда начала XX века термину concept, трактуемому как одно из значений немецкого (как у Канта) Begriff, посвящено значительно меньше места, чем термину notion.

Только во второй половине XX в. термин concept начинает широко употребляться в том значении, к которому мы привыкли в русскоязычной литературе конца XX в. Сегодня здесь говорят о концептах как о том, что получает организацию в результате дискурсивной деятельности; ср.: Des discours [...] donnent lieu à certaines organisations de concepts, à certains regroupements d'objets, à certains types d'énonciation, qui forment selon leur degré de cohérence, de vigueur et de stabilité, des thèmes ou des théories [19, 85].

1.3. Итальянский и испанский узусы

Итальянский материал поражает частотой и продуктивностью употребления термина concetto, начиная с самых ранних времен, когда параллельно использовались итальянский и латынь. В значении “зачатый” итальянское concetto употреблялся также на ранних этапах итальянской литературы. Более того, у некоторых писателей – например, у Людовико Ариосто (1474-1533) – concetto употребляется исключительно с этим значением, ср.: Questo è il destrier che fu de l'Argalia, / che di fiamma e di vento era concetto[7] (L.Ariosto, Orlando furioso). То же можно сказать о языке Данте (1265-1321). Однако возможно уже и употребление причастия concetto в значении “понятый, понимаемый как”, ср.: Cosí l'iniquo fra suo cor ragiona, / pur non segue pensier sí mal concetto (Torquato Tasso 1544-1595, Gerusalemme liberata). Сегодня имеется глагол concepire (с причастной формой concepito), главное значение которого – “зачать”, а переносное – “задумать, замыслить”. Поэтому concetto как пассивное причастие “зачатый” сегодня вряд ли интерпретируется.

Поэтому ведущими стали следующие значения у слова concetto[8]: 1) понятие, представление; суждение, мнение; в частности, i concetti elementari – элементарные сведения; 2) воззрение, концепция, понимание, в частности concetti morali – нравственные принципы, 3) замысел, идея (напр., романа); план; проект; 4) репутация, ср. essere in concetto di X – “слыть (за + X)”; avere (или tenere) X in concetto di Y – "считать X Y-ом (за + Y-а)" (ср. держать за и нем. halten für Akk. в близком значении, где основной глагол близок к значению соответствующего латинского глагола[9]; 5) экстравагантный художественный образ, метафора.

В XX в., например, в философских произведениях Б.Кроче, concetto понимают как нечто само собой выявляющееся из совокупности очень разных частных представлений. То есть, итальянское concetto содержит идею реконструкции общего ядра у предмета размышления, ср.: Il concetto, dunque, non è rappresentazione né pratico miscuglio o condensamente di rappresentazioni. Sorge dalle rappresentazioni come qualcosa che è in esse implicito e deve farsi esplicito, come esigenza o problema, di cui le rappresentazioni pongono le premesse, ma che non sono in grado di soddisfare e non possono nemmeno formolare [16, 12]. В другом месте Кроче ставит знак равенства между понятием и абстракцией обобщения, ср.: Le intuizioni sono: questo fiume, questo lago, questo rigagnolo, questa pioggia; questo bicchier d'acqua; il concetto è: l'acqua, non questa o quella apparizione e caso particolare, ma l'acqua in genera, in qualunque tempo e luogo si realizzi; materia d'intuizioni infinite, ma di un concetto solo e costante [17, 26]. И вся наука в целом – как система обобщений, – не что иное как система понятий, или

-38-

суммарное понятие (sistema di concetti, o sommo concetto) [17, 49].

С декартовским "ясным представлением" перекликается в классической итальянской художественной литературе последних двух веков и итальянское concetto chiaro, ср.: Hanno un concetto chiaro e profondo del bene e del male (Edmondo De Amicis (1846-1908), Cuore), Con questa tendenza lo scrittore sta contento alla semplice personificazione e gli pare di aver fatto assai a dare una immagine che renda chiaro e sensibile il suo concetto (Francesco De Sanctis, Storia della letteratura italiana).

Кроме производного эпитета concettuale "понятийный" (русское концептуальный), имеем еще такие дериваты: concettistico – вычурный, экстравагантный, concettoso (с номинализацией concettosità) – “содержательный” (о речи, статье), “экстравагантный” (о стиле). Существуют глаголы concettare "измышлять", "придумывать" и concettizzare "остроумничать".

Итак, метафора стала избитой, а исходное значение забыто. И произошло это – в массовом порядке, а не в единичных случаях (подобных декартовским вкраплениям под влиянием латыни), – значительно раньше, чем во французском языке. Причем concetto употребительно – в отличие от французского concept – не только в "высоколобой", интеллектуалистской литературе, но и у таких разных авторов, как Дж.Боккаччо (1313-1375), Л.Б.Альберти (1404-1472), А.Манцони (1785-1873), А.Дж.Баррили (1836-1908), Дж.Верга (1840-1922), Г.Д'Аннунцио (1863-1938), Л.Пиранделло (1867-1936) и др.

Близкое положение – в испанском, где главное значение у существительного concepto – “понятие, представление, идея (чего-либо)”, а связь с глаголом concebir “зачать, забеременеть (кем-либо), вообразить (что-либо)” менее прозрачна, чем в латыни. Это значение трудно отграничить от значения "мнение, оценка", как в оборотах tener un buen (gran) / mal concepto de X – “быть хорошего / плохого мнения о X”; formar concepto – "составить представление"; en concepto de X – “по мнению X-а”; merecer buen / mal concepto – “заслуживать высокой / низкой оценки”. Идиоматичны следующие словосочетания: аbajo / por ningún concepto – "ни в коем случае", en concepto de algo – "в качестве, в порядке чего-либо", por todos conceptos – "в любом случае; со всех точек зрения" (ср. русск. "при любом раскладе"). Возможно, с последней разновидностью связано еще одно значение – “статья бюджета”, напр.: por distintos conceptos "по разным статьям расходов (или доходов").

Эти значения для concepto встречаем уже у Сервантеса (1547-1616) в "Дон Кихоте" (всего это слово встречается там 8 раз)[10], причем со следующими эпитетами: conceptos amorosos del alma simple (примерно: “взгляды простолюдина на любовь”), dulcísimos conceptos (“прекраснодушные представления”), trasnochados conceptos (“устаревшие взгляды”). Человек малообразованный характеризуется как pobre de conceptos, то есть “бедный понятиями”. Когда кто-либо хочет сообщить свое мнение – он пытается dar a entender sus conceptos, букв. "дать понять свои концепты". La alteza de sus conceptos, то есть “высота (возвышенность) понятий” символизирует благородство помыслов[11].

2. Чужая территория: германский ареал

2.1. Немецкий узус

В современном немецком языке Konzeption является продолжением латинского conceptio и означает не только “концепция, замысел”, но и, в качестве медицинского термина, “зачатие”. Производное прилагательное konzeptionell может, соответственно, переводиться по-русски и как концептуальный, и как зачаточный.

А вот главное значение у слова Konzept (в старой орфографии также Conzept) в классическом немецком языке – “план, конспект, набросок”[12]. Русскому выражению "говорить без записей, без бумажки" соответствовало "говорить без концепта", ср.: die ungewöhnlich gedehnte Sprache, welche der Mangel an

-39-

Ideen und Worten erzeugte, da er ohne Konzept sprach (E.T.A. Hoffmann (1776-1822), Die Elixiere des Teufels). Бумага для записи мыслей называлась Konzeptpapier и часто упоминалась в романах XIX в., ср.: Leider hatte ich abermals nur das schlechteste Konzeptpapier mitgenommen (J.W.Goethe (1749-1832), Aus meinem Leben).

Идея "выхода из концепта" является образом для утраты связи мыслей:

– X bringt Y aus dem Konzept = “X сбил Y-а с толку, привел его в замешательство”; напр.: er war ganz aus seinem Konzept gebracht und ergriff gerührt die Hand des aufgeregten Jünglings (J. von Eichendorff (1788-1857), Dichter und ihre Gesellen);

– X kommt aus dem Konzept = "X теряет нить мысли"; напр., Darüber kam er ganz aus dem Konzept (J. von Eichendorff, Aus dem Leben eines Taugenichts);

– X verdirbt (иногда также: verrückt, stört) Y (Dat.) das Konzept = “X нарушает планы Y-а”; напр.: Er kann nichts als andern Leuten das Konzept verderben (J.M.R.Lenz (1751-1792), Die Soldaten); Dieser seltsame Vorfall verrückte ihm sein Concept [...] (J.H.Jung-Stilling (1740-1817), Henrich Stillings Jünglings-Jahre); Dort bei den Akten bereits störst du sein stilles Konzept (E.Mörike (1804-1875), Gedichte). Исключительно и всего один раз в таком контексте употребляет И.Кант термин Konzept в своей "Критике чистого разума": ohne Kritik, gravitätisch seinen Gang fortsetzt, bloß um ihm das Konzept zu verrücken und ihn zur Selbsterkenntnis zu bringen (I.Kant, Kritik der reinen Vernunft); больше нигде в его важнейших сочинениях слова Konzept мы не находим;

– das paßt ihm nicht in sein Konzept "это ему не подходит, это его не устраивает";

Значение же "концепт, понятие" у немецкой лексемы Konzept – достояние XX в. и отмечается далеко не во всех стандартных словарях. В литературе XVIII-XIX вв. оно не встречается. Нет его даже у таких, казалось бы, концептуальных философов, как Ницше, Штирнер и Шопенгауэр.

В лингвистической литературе этот термин получает (не без влияния англосаксонской традиции) все большую популярность особенно с конца 1960-х гг., когда его начинают употреблять в контекстах типа: Das Rollenkonzept wurde vor allem durch die Arbeiten T.Parsons und seiner Mitautoren bekannt [26], Das Konzept der Nationalsprache kennzeichnet eine bestimmte Etappe [36], zweistufiges Konzept der Gesellschaft, welches die Paradigmen Lebenswelt und System auf eine nicht nur rhetorische Weise verknüpft [22, 8]. Сначала этот термин был просто модным синонимом для старого термина Begriff "понятие", такой же кальки с латинского, как русское понятие. Однако затем, особенно в гуманитарных науках, термин Konzept приобрел своеобразие. В нем слышится оттенок “набросок” (из старого узуса), не столь ясный, когда употребляют термин Begriff.

Показательны контексты, в которых одновременно употребляются Begriff и Konzept, например: Die Begriffsbildung schafft Ordnung, indem sie Ähnliches einander zuordnet, Unähnliches voneinander trennt. Resultate von Begriffsbildung sind kognitive Strukturen, Schemata oder Konzepte; je nach theoretischer Ausrichtung wird einer der Termini bevorzugt [34, 56]. То есть, концепты – промежуточный, неокончательный результат образования понятия. Или: не сами понятия, а более или менее наглядные предварительные и постоянно уточняемые их модели[13].

Итак, сегодня немецкий Konzept очень часто обозначает не просто "понятие" (соответствующее предмету), а только лишь предварительное, отрывочное, незавершенное, иногда туманное, только относительно справедливое, ценное и непротиворечивое представление о целом мире, лежащем за некоторым понятием и моделирующем (отражающем в научном исследовании) истинные понятия человека[14].

Являясь принадлежностью когниции,

-40-

концепты противопоставлены, с другой стороны, чувствам и эмоциям, ср.: sprachliche Zeichen nicht nur mit Konzepten, sondern auch mit Gefühlen semiotisch verbunden sind [25, vii].

Различна и сочетаемость слов Konzept и Begriff:

1. Вряд ли правильно говорить, что некоторое понятие (Begriff) противоречит чему-либо или подтверждает что-либо: соответствовать или противоречить может (так принимается, по крайней мере, в формальной логике), вообще говоря, одно высказывание другому или группе высказываний (или теории, концепции и т.п.), а Begriff высказыванием, обладающим истинностной оценкой (“истинно” vs. “ложно”) не является. Но разрешено это немецкому Konzept, напр.: Ein solches Konzept widerspricht aber den Verstehensvollzügen der Hermeneutik (soweit wir diese zu verurteilen vermögen) [15, 302].

2. Экзотично звучат (по-немецки вполне нормальные) выражения допустимый концепт, вероятный концепт – скорее, осмысленное понятие, ср.: Aufgrund solcher Überlegungen liegt es m.E. nahe, zunächst einmal ein plausibles Konzept von / für Interpretation zu entwickeln, die sozialen Funktionen des Interpretierens zu explizieren und mit Aktivitäten hinreichend zu legitimieren [33, 95].

3. Понятие принимают или не принимают (то есть употребляют или не употребляют). Но можно ли обосновать концепт? «Да», – отвечают некоторые немецкие авторы, напр.: Mit einem prototypisch argumentierenden Semantikkonzept sollte [...] auch das Phänomen kompatibel sein […], wonach Eigennamen bei Sprachteilhabern innerhalb einer Kommunikationsgemeinschaft in signifikanter Weise unterschiedlich stark bekannt und verfügbar sind [31, 84].

4. Наконец, можно говорить об относительной ценности чего-либо; но непривычно звучит относительное понятие; этой необычности нет в немецком употреблении Konzept в следующем пассаже: Stil ist ein relationales Konzept […], bedingt eine Wahl zwischen unterschiedlichen Realisierungsarten. Wichtig für das Konzept des sozialen Stils ist jedoch, dass die Ausprägung von Kommunikationsweisen eine tiefe Verankerung haben und nicht jederzeit zur Disposition stehen [24, 266-267].

Это всего лишь несколько свойств, отличающих немецкий Konzept от немецкого же Begriff и русского понятие. Но в них слышен отголосок латинской зачаточной истины.

2.2. Английский узус

Термин concept фиксируется английскими словарями со значением "понятие, идея, общее представление, концепция".

Имеются и дериваты. Conceptive имеет значение "проницательный, способный схватывать (на лету), способный понять" и встречается еще у Т.Гоббса: And the faculty, or power, by which we are capable of such knowledge, is that I here call power cognitive, or conceptive, the power of knowing or conceiving (Th.Hobbes 1640, The Elements of Law Natural and Politic). У Гоббса же ровно один раз встречается и прилагательное conceptible: And spirits we suppose to be those substances which work not upon the sense, and therefore not conceptible (там же).

Есть еще и лексема conceptus (форма множественного числа, как это и бывает часто в английском – также латинская: concepti) со значением "оплодотворенное яйцо (млекопитающих)".

Однако термин concept практически не встречается в классической художественной и философской литературе до второй половины XIX в.

Так, у Шекспира (1564-1616) основа concept встречается всего один раз, да и то в составе деривата со значением “плодовитый”, связанным с зачатием: Ensear thy fertile and conceptious womb, / Let it no more bring out ingrateful man! (W.Shakespeare, Timon of Athens). Пару столетий спустя картина немного меняется. Синклер Льюис (1885-1951), Аптон Синклер (1878-1968) и Генри Миллер (1891-1980) изредка употребляют слово concept, немного больше – Джек Лондон (1876-1916). Все они, заметим, – американцы. Теперь доминирующее значение – "общее представление"[15]. А потому у Джека

-41-

Лондона эта лексема сочетается с определениями типа: metaphysical, ludicrous, wider and deeper concept, new, intellectual, clear, modern, Martin's concept of the average English professor, concept of right conduct, the slightest concept of Hasheesh Land.

В философских исследованиях, напр., у Дж.Беркли, Д.Юма или Дж.Локка, находим conception, но у них отсутствует concept. У Т.Гоббса встречаем concept ровно один раз, в значении категория, в контексте "принадлежать к категории": And for the matter, or substance, of the invisible agents, so fancied, they could not by natural cogitation fall upon any other concept but that it was the same with that of the soul of man […] (Th.Hobbes, Leviathan). А через пару столетий Г.Спенсер в одной из главных работ употребляет термин concept десять раз в значении “понятие”, например: Thus every positive notion (the concept of a thing by what it is) suggests a negative notion (the concept of a thing by what it is not); and the highest positive notion, the notion of the conceivable, is not without its corresponding negative in the notion of the inconceivable (H.Spencer 1868, First Principles)[16] .

Из словоупотребления У.Джеймса можно сделать вывод, что concept – строевой материал концепции, ср.: The function by which we thus identify a numerically distinct and permanent subject of discourse is called conception; and the thoughts which are its vehicles are called concepts. But the word ‘concept’ is often used as if it stood for the object of discourse itself [23, 461]. Э.Сепир предложил классификацию понятий (concepts), в принципе поддающихся выражению с помощью языка. Для Сепира концепт – капсула мысли, в конденсированном виде содержащая (или даже генерирующая) все возможные эпизоды жизни (переживания, опыт), ср.: a convenient capsule of thought that embraces thousands of distinct experiences and that is ready to take in thousands more [30, 13].

В операционалистском ключе продолжает эту мысль семиотическое направление и та ветвь философии обыденного языка, в которой логический класс понятия связывается с допустимым использованием понятия[17]. Надо сказать, что именно с 1930-60-х гг., с приходом философии обыденного языка, английский термин concept не всегда возможно перевести немецким Begriff и русским понятие.

Сегодня этот термин встречается в научной и художественной литературе чаще, чем в первой половине XX в. Особенно употребителен он в научно-фантастической литературе, но не в детективах и не в поэзии. Типичный контекст употребления – когда характеризуется ускользающее общее представление: He would begin to understand some of the concepts I wanted to communicate to him (John Wyndham (1903-1969), Chocky), he couldn't quite get the concept (там же), It is a concept he cannot grasp (там же). Русское понятие в таких контекстах звучит неестественно, еще хуже – концепт.

В современной научной литературе термин concept особенно часто встречается у когнитивистов, у разработчиков систем искусственного интеллекта, у психологов, семиотиков и т.д. Употребляя этот термин, стремятся подчеркнуть нестандартность и неокончательность решения вопросов, иногда казавшихся давно решенными. Другое значение возникло с приходом в начале 1970-х гг. идеи семантических сетей: концептами называют узлы в сетях, соответствующие элементам, связи между которыми моделируют, описывая семантику языкового выражения, например: A semantic network purports to represent concepts expressed by natural-language words and phrases as nodes connected to other such concepts by a particular set of arcs called semantic relations. Primitive concepts in this system of semantic networks are word-sense meanings [35, 63].

3. Чужая территория: русский узус

3.1. Художественная литература

Лексемы концепт нет в словаре под редакцией А.П.Евгеньевой, в словаре

-42-

С.И.Ожегова и Н.Ю.Шведовой и многих других популярных словарях и энциклопедиях. В "Современном энциклопедическом словаре" 1997 г. нет статьи «Концепт». Однако сам термин употребляется (всего два раза!) в толковании других понятий – "концептуализм" и "номинализм".

Нет лексемы концепт и у классиков русской художественной литературы. Да и в художественной литературе последних лет концепт употребляется очень редко, даже в научной фантастике (за исключением нескольких переводов произведений С.Лема) этого слова практически не находим. Нет его, например, в произведениях Стругацких.

В этом отличие от английского узуса. Видимо, причина в том, что в обыденной речи латинский термин воспринимается как полный синоним русского термина понятие: зачем использовать заимствование там, где есть свой термин?

Концепт – почти исключительно принадлежность языка ученых-гуманитариев, лишь очень редко являющихся персонажами литературных произведений. Напр.: Эти концепты также имеют внеязыковую природу, но уже иную, это, как мы сказали, определенные "ассоциации" в мозгу космонавтов (Станислав Лем, Сумма технологии / Перевод с польского).

В произведениях концептуалистов этот термин иногда орнаментален и не имеет определенного значения: Наиболее пленительны термины, которыми может жонглировать рекламный агент: издательские – полоса, кегль, гарнитура; журналистские – жанр, эссе, интервью с экспертом; особенно рекламистские – басорама, брандбауэр, баннер, блик-фанг, клип, бродсайд, фолдер, концепт и т.п. (А.Деревицкий, Шпаргалка агента); У нее салфеточки, скатерть – натуральный бархат, печенье обязательно, и наука шла отборная, густая, без перекуров и перерывов; любили подробности, детали, ругали идеи и концепты – затуманивают факты (Дан Маркович, Vis vitalis); [...] очередь дошла до молодого человека, он выключил магнитофон и негромко, потому особенно убедительно сказал: я работаю в области концепта. (Евгений Козловский, Мы встретились в Раю). Иногда же концепт метонимически употребляется как синоним термина концептуальная поэзия: Концепт, пояснил кто-то из сидящих дальше, это концептуальная поэзия (там же).

Совершенно бессмысленное сочетание происходит концепт, видимо, шаржирует концептуалистов в следующем пассаже: Вот именно в этом месте у черта из табакерки, который вечно путает высшее начало с высшим начальством, таким образом происходит концепт и подъем вожделения […] (Ю.Мориц, Переезд через храницу).

3.2. Гуманитарные науки

В классической русской литературе термин концепт просто отсутствует. В "Энциклопедическом словаре" Ф.А.Брокгауза и И.А.Ефрона находим эту лексему в одной-единственной статье, в которой речь идет о критике концептуализма (автор – Э.Радлов) и посвященной номинализму: Слово, как таковое – учит Абеляр, – представляет собой нечто единичное и не может быть предикатом, но поскольку слово обозначает собой нечто общее в предметах (consimilitudo), постигаемое мышлением, постольку оно может служить предикатом предметов, как обозначение понятия, концепта[18] (отсюда концептуализм – термин, обозначающий направление Абеляра). Но концепт или понятие, как таковое, нельзя выдавать за общее, существующее в предметах; можно утверждать только, что существует нечто в предметах, по поводу чего возникает концепт. Концепт же сам по себе существует только в уме познающего – но познанное и соединенное в этом понятии имеет объективный характер и обосновано природою вещей, как они созданы творцом.

Однако этот эпизод единичен, в классической русской философии (в работах Вл.Соловьева, Н.Бердяева, К.Леонтьева, С.Булгакова, Н.Федорова, П.Флоренского, Г.Флоровского, В.Розанова, Л.Шестова, В.Вернадского, А.Ф.Лосева и многих других) этот термин просто не употребляется. В «Философском энциклопедическом словаре» (М., 1983, с.279) находим только очень краткое толкование: «Концепт (от лат. conceptus), содержание понятия. См. Смысл». В «Логическом словаре-справочнике» Н.И.Кондакова (М., 1975) имеем отсылку: концепт – понятие (см.). Как орнаментальный синонимичный эквивалент концепт употребляется (и то весьма редко) в классической советской психологической и философской литературе. Например, в работе А.Н.Леонтьева «Деятельность. Сознание. Личность» – ровно один раз:

-43-

Но и в этой концепции полностью сохраняется психологическая бескачественность сознания; только теперь сознание представляется некоей плоскостью, на которой проецируются понятия, концепты, составляющие содержание общественного сознания.

Заметным отступлением от принципа экономии заимствований была работа «Эстетические фрагменты» Г.Г.Шпета (1924 г.). Термин концепт здесь не декоративен, вместо него трудно употребить термин понятие, напр., в следующем контексте: В отличие от статического концепта, оживляемого только разумением, образ динамичен сам по себе, независимо от разумного понимания (даже если он "неразумен" и "непонятен") (Г.Г.Шпет, Эстетические фрагменты). Ведь противопоставление статического понятия динамическому звучит очень необычно. Шпет стремился избежать непривычных словосочетаний со старым термином понятие. Термин же концепт, в обыденной речи не употребляемый, в этом отношении менее прихотлив. Возможно, по этой же причине в русском узусе более употребительно прилагательное концептуальный, явно не синонимичное прилагательному понятийный.

При переводе философских произведений мы часто сталкиваемся с такими сочетаниями термина (в данном случае термина концепт), которые звучали бы очень странно, резали бы ухо, если бы мы выбрали термин понятие. Например: Он еще не знал, что прециозницы коллекционировали образчики любовных писем, как воланы и фестоны, ради концептов, а не ради отправителей (У.Эко, Остров накануне). Что-либо коллекционировать ради понятий звучит слишком странно: ради славы можно совершить подвиг, но ради понятия славы подвиг совершить нельзя.

Другой пример: Таким образом, этот смутный и негативный концепт, который обрел свой смысл в традиционной оппозиции к математическому знанию, сможет превратиться в позитивный концепт, открытый чистой технике вычисления (М.Фуко, Рождение Клиники). Переводчик полагает, видимо, что негативное и позитивное понятия для русскоязычного читателя менее привычны, чем растяжимое понятие – то есть сущности, о которых мы договариваемся (устанавливая, как следует понимать, скажем, термин число), иногда соглашаясь с условностью границ этого понятия, соглашаясь при необходимости растянуть эти границы.

В то же время, выражение растяжимый концепт неудачно, поскольку нельзя растягивать границы того, что существует вне наших договоренностей. Столь же странным было бы выражение законченное понятие, если им заменить концепт в следующем предложении: Впрочем, и пацан, намеками приобщивший его к тайне мира, был отнюдь не носителем законченного концепта (Александр Силаев, Пародии).

Термин концепт используется и при переводе на русский язык философских и филологических сочинений структуралистов, особенно – произведений Р.Барта, например: Что касается означаемого, то здесь не может быть двусмысленности, и мы оставим за ним наименование концепт (Р.Барт, Миф сегодня; в русском переводе термин концепт употребляется около 70 раз); История, которая словно сочится из формы мифа, целиком и полностью впитывается концептом (там же); Концепт всегда есть нечто конкретное, он одновременно историчен и интенционален, он является той побудительной причиной, которая вызывает к жизни миф (там же).

Заменив этот термин на термин понятие, мы получим в приведенных выше примерах иной смысл. Ведь понятие – то, о чем люди договариваются, определяя смысл выражений. Мы договариваемся о том, как следует понимать технические термины. Иногда даже вводим новые понятия[19]. Однако по-русски вряд ли допустимы – или требуют нестандартного домысливания – выражения типа: договориться об общих концептах и ввести новый концепт. Это свидетельствует о том, что в русском узусе предполагается, что концепт уже существует сам по себе, не требует эксплицитной договоренности, а торг по поводу того, как понимать те или иные термины, нацелен не на построение («конструкцию»), а на реконструкцию концепта как чего-то существующего самого по себе. Созвучно это положение тому представлению, что The meaning of concepts or words, then, is continually being reconstructed from event to event [32, 617]. Кантовское

-44-

"чистое понятие" (reiner Begriff), или "понятие a priori", видимо и есть концепт в современном смысле слова.

Итак, в современном русском узусе концепт – принадлежность интеллектуального дискурса, чаще всего научного. Употребляют этот термин, когда хотят подчеркнуть самость некоторого понятия, его априорность, чтобы сказать: обсуждая данное понятие, давайте попытаемся не просто договориться об употреблении терминов, а реконструируем ту сущность ментального мира, которая за этим понятием лежит. Так, именно реконструкцию имел в виду Л.В.Щерба в следующем контексте: […] все языковые величины, с которыми мы оперируем в словаре и грамматике, будучи концептами, в непосредственном опыте (ни в психологическом, ни в физиологическом) нам вовсе не даны, а могут выводиться нами лишь из процессов говорения и понимания, которые я называю в такой их функции "языковым материалом" [12, 26].

В 1970-е гг. термин концепт входит в техническую терминологию философов и лингвистов чаще всего именно в значении "чистое понятие", ср.: Отношения экзистенции соединяют концепт и предмет, понятие и материю [1, 18]; иногда концепт и понятие идут через запятую, одно полагается пояснением, приближением к другому, напр.: Мысль в этом случае движется от концепта (понятия) к субстанции, объекту, воплощающему заданную совокупность черт (там же). В переводах на русский язык работ, посвященных обработке концептуальной информации, также сталкиваемся с таким поясняющим употреблением, напр.: Концептуальная структура состоит из понятий (концептов) и отношений между понятиями. Такая структура должна быть недвусмысленной и единственной. Окружающие концептуальные структуры должны помогать преодолению неоднозначности и указывать, какие концептуальные структуры служат значением в данный момент [11, 26].

Однако к середине 1980-х гг. концепт и понятие все чаще употребляют дифференцированно, напр.: Понимание есть интерпретация в определенной концептуальной системе, построенной из взаимосвязанных концептов – смыслов, составляющих когнитивно базисные подсистемы мнения и знания [7, 241]. Концептами, но не понятиями, называют, в частности, элементарные единицы результата понимания. Эти элементарные единицы сами могут задавать программу для дальнейших действий воспринимающего человека, напр.: Центральным, и в известной мере переломным, моментом в практическом рассуждении является переход от расплывчатых и субъективных концептов аксиологического и модального планов к жестким программам человеческой деятельности – личной и социальной. В этом пункте рассуждение переходит в волевой акт [2, 8]. Такие концепты – единицы человеческой (субъективной) ментальности, реализованные в конкретном мыслительном акте. Этим реализованным концептам соответствуют, по мнению исследователей конца 1980-х гг. – «концепты, образы, представления, известные схемы действия и поведения и т.п., некие идеальные сущности, не всегда связанные напрямую с вербальным кодом» [4, 141]. Однако когда задают вопрос, как появляются эти концепции в субъективной ментальности, – снова употребляют термин концепт, не скрывая, что эту сущность можно именовать традиционным термином понятие, ср.: Утверждение многих лингвистов и философов, будто бы язык отражает действительность, основано на недоразумении. Звуковой комплекс, образующий слово, ни к какому отражению сам не способен. Фактически результатом отражения являются концепты, или понятия [8, 5]. А процесс структурации сознания, в результате которого возникают концепты в последнем смысле, называется, вслед за зарубежными когнитивистами, концептуализацией, ср.: понимание того, как концептуализируется мир через призму языка и какую картину мира демонстрирует изучаемый нами и отдельно взятый язык [5, 45-46].

Такой концепт концепта и унаследовало теоретическое языкознание начала XXI в. от предшествующих десятилетий (в лапидарной форме это понятие охарактеризовано в статье Е.С.Кубряковой Концепт в словаре [6, 90-93]).

Итак, по-русски, мы договариваемся о понятиях, но реконструируем концепты.

В данной работе мы попытались реконструировать значение термина концепт. То есть, реконструировать концепт концепта. Назвать эту статью

-45-

следовало бы поэтому «Концепт концепта». Но сделать это я не отваживаюсь, поскольку термин концепт до сих пор стилистически слишком выделен. И этот социальный фактор также следует учитывать в исследовании метаязыка современного языкознания.

Заключение

1. Языки варьируются по времени укоренения термина концепт в гуманитарных науках, в художественной литературе и в обыденной речи. Это варьирование наблюдается даже в рамках романоязычного ареала – источника данного термина. В научной латыни слово conceptus употребляется редко, и чаще всего в значении типа “зачатый”, а не “понятие”. В итальянском и испанском языках концепт (concetto и concepto, соответственно) издавна употребляется в текстах художественной литературы и входит в сравнительно большое количество идиоматический сочетаний, а во французском – нет.

2. В немецком языке концепт (в разное время – в различных орфографических вариантах – Konzept , Koncept , Conzept и т.п.) фигурирует (не в идиомах) в значении “набросок”, то есть близко к русскому конспект. В английском языке concept как философский термин со значением “понятие a priori” широко употребляется начиная со второй половины XIX в. В русском же языке, если отвлечься от “цитирующего” упоминания как термина средневековой философии, концепт начинает часто употребляться с 1920-х гг., причем вплоть до середины 1970-х гг. чаще всего (но не всегда – ср. сочинения Г. Шпета) как полный синоним термина понятие.

3. Пика употребительности в русском языке концепт достигает, когда этот термин начинают употреблять в значении ином, чем просто “понятие”, особенно в гуманитарных науках. Разграничение проходит по следующей линии: понятия – то, о чем люди договариваются, их люди конструируют для того, чтобы “иметь общий язык” при обсуждении проблем; концепты же существуют сами по себе, их люди реконструируют с той или иной степенью (не)уверенности. Иногда референты у терминов концепт и понятие совпадают. Так, в данной работе я попытался реконструировать значение термина концепт (то есть реконструировать “концепт концепта”) на основе наблюдений над его употреблением в разных интеллектуальных культурах. На основе этой реконструкции и предлагается говорить о понятии концепт, то есть о дальнейшем употреблении этого термина в заранее оговоренном значении, лежащем в рамках интернационального (а не только русского) узуса.

4. В таких – реконструируемом и предлагаемом здесь – истолкованиях значение термина концепт содержит идею “зачаточной истины”, заложенной в латинском conceptus ‘зачатый’. Концепт – то, что, видимо, “зачато”, но в действительности чего мы можем убедиться только в результате реконструирующей “майевтической” процедуры.

5. Своеобразная мода на термин концепт в научной и художественной литературе конца XX – начала XXI вв. указывает на интерес к реконструкции тех сущностей в жизни человека, с которыми мы сталкиваемся в обыденной жизни, не задумываясь над их “истинным” (априорным) смыслом. Оказалось, что далеко не всегда можно “договориться” о понятиях: иногда продуктивнее реконструировать привычные смыслы, или концепты, и на основе сложившихся представлений, старых концептов, не разрушая их, попытаться сконструировать новые понятия. Новое, особенно в этике, является реконструкцией старого. Со справедливостью этого положения мы сталкиваемся и в общественной, и в научной жизни. На мысль об этом наводит и чтение прекрасного словаря Ю.С. Степанова.

Литература

1. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл: Логико-семантические проблемы. – М., 1976.

2. Арутюнова Н.Д. Практическое рассуждение и язык // Сущность, развитие и функции языка. – М., 1987.

3. Джохадзе Д.В., Стяжкин Н.И. Введение в историю западноевропейской средневековой философии. – Тбилиси, 1981.

4. Кубрякова Е.С. Роль словообразования в формировании языковой картины мира // Роль человеческого

-46-

фактора в языке: Язык и картина мира. – М., 1988.

5. Кубрякова Е.С. Морфология в теоретических и типологических исследованиях последнего времени. – М., 1989.

6. Кубрякова Е.С. и др. Краткий словарь когнитивных терминов / Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. – М., 1996.

7. Павилёнис Р.И. Язык, смысл, понимание // Язык. Наука. Философия: Логико-методологический и семиотический анализ. – Вильнюс, 1986.

8. Серебренников Б.А. Предисловие // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. – М., 1988.

9. Степанов Ю.С. Эмиль Бенвенист и лингвистика на пути преобразований: Вступительная статья // Э.Бенвенист. Общая лингвистика – М., 1974.

10. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. – М., 1997.

11. Шенк Р. Обработка концептуальной информации / Пер. с англ. – М., 1980.

12. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. – Л., 1974.

13. Ashworth E. Traditional logic // The Cambridge history of Renaissance philosophy. – Cambr. etc., 1988.

14. Bock H. Semantische Relativität: Beiträge zu einer psychologischen Bedeutungslehre des Sprachgebrauchs. – Göttingen etc., 1990.

15. Brose K. Sprachspiel und Kindersprache: Studien zu Wittgensteins "Philosophischen Untersuchungen". – F.M.; N.Y., 1985.

16. Croce B. Filosofia dello spirito: II. Logica come scienza del concetto puro. – 5ta ed-ne riveduta dall'autore. – Bari, 1909/1928.

17. Croce B. Filosofia dello spirito: I. Estetica come scienza dell'espressione e linguistica generale. – 6. ed-ne riveduta. – Bari, 1928.

18. Figge U.L. Kognitiv orientierte Lexikographie // Semantik, Lexikographie und Computeranwendungen. – Tübingen, 1996.

19. Foucault M. L'archéologie du savoir. – P., 1969.

20. Furton E.J. A medieval semiotic: Reference and representation in John of St. Thomas' theory of signs. – N.Y. etc., 1995.

21. Gardeil H.-D. Initiation à la philosophie de S.Thomas d'Aquin: IV. Métaphysique. – 3e éd-n. – P., 1960.

22. Habermas J. Theorie des kommunikativen Handelns: Bd.1. Handlungsrationalität und gesellschaftliche Rationalisierung. – F.M., 1981.

23. James W. The principles of psychology in two volumes: V.1. – L., 1891.

24. Kallmeyer W. Sprachvariation und Soziostilistik // Vom Umgang mit sprachlicher Variation: Soziolinguistik, Dialektologie, Methoden und Wissenschaftsgeschichte: Festschrift für Heinrich Löffler zum 60. Geburtstag. – Tübingen; Basel, 2000.

25. Konstantinidou M. Sprache und Gefühl. – Hamburg, 1997.

26. Krappmann L. Neuere Rollenkonzepte als Erklärungsmöglichkeit für Sozialisationsprozesse // Filminszenierung, Sozialschicht und Schulerfolg. Weinheim, 1971, 161-183. Repr. // Seminar: Kommunikation, Interaktion, Identität. – 2. Aufl. – F.M., 1983.

27. Luscombe D. Peter Abelard // A history of twelfth-century Western philosophy. – Cambr. etc., 1988.

28. Morris C.W. Foundations of the theory of signs. – Chicago, 1938.

29. Ryle G. The concept of mind. – L., 1949.

30. Sapir E. Language: An introduction to the study of speech. – N.Y., 1921.

31. Schildberg-Schroth G. Eigenname und Literarizität. – Neumünster, 1995.

32. Schmidt C. The relevance to semantic theory of a study of vagueness // Papers from the Regional Meeting of the Chicago Linguistic Society, 1974. Vol.10.

33. Schmidt S.J. Texte verstehen – Texte interpretieren // Perspektiven des Verstehens. – Bochum, 1986.

34. Schönpflug U. Begriffsentwicklung zweisprachiger Kinder // Die Rolle der Psychologie in der Sprachlehrforschung. – Tübingen, 1987.

35. Simmons R. Semantic networks: Their computation and use for understanding English sentences // Computer models of thought and language. – San Francisco, 1973.

36. Wurzel W.U. Grammatik und Nationalsprache // Kontexte der Grammatiktheorie. – B., 1978.