2.1. Интерпретация как процесс, результат и установка
Как термин "интерпретация" означает одновременно определенную деятельность и ее результат [Glasersfeld 1983, с.207]; причем сложная процедура, в результате которой возникает интерпретация-объект, "растворяется в воздухе", как только процесс интерпретации завершен [M.J.Cresswell 1973, с.72]: как муки слова при создании литературного произведения не запоминаются автору в виде последовательности мысленных элементарных операций (хотя, возможно, и могут всплыть в памяти в виде смены крупных эпизодов реконструкции произведения по ходу его создания), – так и "муки интерпретации" (если они вообще свойственны конкретному человеку-интерпретатору: ведь доскональность в интерпретировании очень варьируется от человека к человеку) могут осознаваться скорее в качестве отдельных эпизодов непонимания, привязанных к той или иной детали интерпретируемого объекта, чем в виде элементарных процедур распознавания.
Соответственно, при формализации различают процедурное и "структурное" представление: второе показывает только результат интерпретации, не требуя явного отражения хода интерпретации-процесса; структурное представление можно задать таким образом, чтобы оно автоматически выводилось из процедурного (такой подход используется в концепции "Текст – мир", см. [J.S.Petöfi 1982, с.480]).
-44-
Процесс интерпретации может быть представлен как смена трех видов операций [M.L.Pratt 1977, с.378]: конструирование, реконструкция и заполнение пропусков; именно в терминах таких операций можно реализовать концепции, представленные очень разными теориями {Note 1}.
{Note 1. См. [R.Ohmann 1971], а также [Fillmore 1974a], где интерпретация рассматривается как конструирование, реконструкция и восполнение пропущенных деталей образа; близкий взгляд лежит и в основе теории П.Грайса [Grice 1975].}
С другой стороны – в другом "измерении", – осмысленное продуцирование речи и разумное ее понимание (т.е. интерпретация, в обоих случаях) связаны со следующими "синтаксическими" операциями [M.Sandmann 1979, с.143-144]: а) репрезентация, дающая отношение типа "деятель – действие – место" (в рамках описания сообщаемых эпизодов); б) когниция, или "мысль", приводящая к группировке элементов речи (скажем, в виде непосредственно составляющих); в) формулировка, к которой (по [M.Sandmann 1979]) сводимо то, что не объяснимо через первые две операции (например, позиция основного глагола в конце придаточного предложения в немецком языке). И в то время, как первые две операции могут рассматриваться с точки зрения универсалий плана содержания, последняя может стать объектом изучения с точки зрения универсалий и окказионалий плана выражения.
Еще один аспект процедурного взгляда – это взгляд на интерпретацию как на восполнение линейности речи. Если представить себе, что структура предложения может быть задана в виде трехмерных (а не двухмерных, как обычно предполагают) деревьев, из которых в результате "линеаризации" получаются одномерные представления (см. [Чейф 1970]) (а воспринимается речь, главным образом, именно в таком линейном виде), то, по [G.Goodall 1983, с.146-147], интерпретация как процесс должна обладать следующими свойствами: а) она протекает "слева направо", от более ранних по времени появления сегментов речи к более поздним; б) каждый элемент интерпретируется только один раз.
Кроме прочего, процесс интерпретации можно представить и как "утончение" и уточнение промежуточных результатов (а не просто восполнение отсутствующих деталей): такой взгляд связан с пирсовским (см. [Падучева 1985]) представлением об интерпретации как о получении последовательности интерпретант, взятых по возрастанию точности представления цели знаков и объектов, с которыми эти интерпретанты связываются; такой процесс своими корнями уходит в опыт (см. [M.Shapiro 1983, с.70]).
-45-
Наконец, сущность каждой операции может быть истолкована – в рамках процесса интерпретации – как один из двух видов интеллектуальных операций (по Р.Якобсону, см. [R.Jakobson 1963a]):
а) сравнение данного текущего элемента со сходными единицами, которые могли бы его замещать, входя в ту же парадигму, что и он; и
б) сопоставление с элементами, "сосуществующими" с данным в рамках интерпретируемого выражения и релевантными для соответствующих синтагматических связей (см. также [Tuţescu 1975, с.25]).
Для всех этих аспектов интерпретации как процесса предпосылкой является принятие некоторого объекта как обладающего знаковой функцией. Недаром интерпретацию вообще иногда приравнивали к оперированию знаками: интерпретировать Х – значит обращаться с Х как со знаком [Ogden, Richards 1927, с.50], ср.: "Интерпретация – это нечто, данное в знаках" [L.Wittgenstein 1934/69/74, с.47]. Причем "интерпретация любого знака – это наша психологическая реакция на него, детерминированная нашим прошлым опытом в сходных обстоятельствах, а также нашим теперешним опытом" [Ogden, Richards 1927, с.244]. Уже само принятие предложения как высказывания на данном языке – разновидность такого "принятия в качестве знака" [T.A.v.Dijk 1981, с.81]. Созвучно этому взгляду и то уточнение, которое высказывается Я.Петефи [J.S.Petöfi 1983, с.5]: интерпретируется не собственно объект (в частности, текст, взятый как физический предмет), а его перцептивный образ, возникающий в сознании конкретного индивида. Однако последнее высказывание может привести к порочному кругу, если смотреть на "принятие в качестве знака" именно как на отдельно взятую операцию, а не как на предпосылку (презумпцию): перцептивный образ является, вообще говоря, результатом интерпретации какого-то другого объекта; тот, в свою очередь, также должен иметь свой прообраз (еще один объект), и т.д., до бесконечности. Таким образом, "принятие в качестве знака" должно рассматриваться скорее как исходная гипотеза интерпретатора, а не как стадия (этап) интерпретирования.
Именно этим "принятие в качестве знака" и отличается от операций соположения знака в парадигматических и синтагматических отношениях, о которых говорил Р.Якобсон (см. выше). Взятые в совокупности с таким принятием, эти операции могут быть определены, по У.Эко [U.Eco 1984, с.52] (взгляд, принимаемый как продолжение концепции Л.Ельмслева), как установление той порции содержания, которая этим знаком передается, в отношении к другим порциям, производным от "глобальной сегментации" содержания.
-46-
Итак, мы приходим к констатации сущности интерпретации как триединства: это установка по отношению к объекту интерпретации как к знаку (презумпция интерпретируемости), интерпретация как процесс и интерпретация как результат.
Назад | Начало
книги | Дальше